Глава XIX

На встрече в горах севера Израиля. Автор и Мирон-4X6XQ.

Прожив в Израиле около двух лет, я начал задумываться о получении лицензии класса «А». Она открывала возможность официально эксплуатировать усилитель с выходной мощностью 1,5 кВт. Построить такой усилитель с бестрансформаторным питанием было моей давней мечтой. Успешный опыт постройки менее мощной аппаратуры с таким способом питания у меня уже был.

Многие Израильские радиолюбители к получению лицензии класса «А» относятся «прохладно», так как кроме сдачи сложного экзамена, необходимо в обязательном порядке менять позывной, чтобы в его префиксе была цифра «1». Мне в этом плане терять было нечего. К своему израильскому позывному 4Z5JK я сильно привыкнуть не успел, и поменять его было не жалко.

Собрав необходимые документы, я представил их комиссии, которая, учитывая все мои радиолюбительские спортивные заслуги и почти сорокалетний стаж работы в эфире с одной стороны и слабое знание языка с другой, решила выдать мне лицензию класса «А». Предстояло выбрать себе позывной.

В выборе префикса было только два варианта – 4X1 или 4Z1, а в выборе суффикса вариантов было великое множество. Префикс 4X1 мне понравился больше, а суффиксом стали инициалы самых дорогих людей в жизни каждого человека, своих родителей, к сожалению, уже покойных. Имена Иван и Мария в составе моего позывного стали моим эфирным именем – 4X1IM.

Артур-4X4DZ и автор.г.Нетания.

DX-антенна Артура на его доме.

Вскоре я приступил к постройке полуторакиловаттного усилителя мощности на лампе ГУ-43Б. Высоковольтный бестрансформаторный блок питания был изготовлен в виде отдельной конструкции по схеме с умножением напряжения и использованием двух полупериодов, на базе малогабаритных электролитических конденсаторов, а затем был встроен в корпус усилителя.

Несмотря на большое количество конденсаторов, 48 штук 470 мкФ. На 400 в. и двух по 3300 мкФ. На 400 в., блок получился малогабаритным, весом всего 5,8 кг. Нагрузочная характеристика также оказалась весьма неплохой. На холостом ходу выходное напряжение составляет 3240 в., при стандарте сетевого напряжения 230 вольт, а при нагрузке на мощный резистор в 3 ком. (ток 1 А.), напряжение на выходе точно 3000 вольт. Вес всего усилителя составил чуть более 20 кг. Малые габариты и вес усилителя сделали его транспортабельным и, благодаря этому, он в составе всей моей аппаратуры многократно побывал в Назарете для участия в соревнованиях.

Кроме ежегодного командного участия в «Holyland Contest», начиная с 1997 года, я каждый год участвовал в чемпионате мира «IARU Contest» в индивидуальном зачёте. Прекрасное месторасположение станции, выгодное географическое положение (максимум очков при работе с Европой), а также многолетний опыт работы в соревнованиях давали надежду на высокий результат. И эта надежда со временем оправдалась. Четыре года подряд с 1997 по 2000 год я занимал второе место в мире, а в 2001 году занял первое место, таким образом, третий раз, став чемпионом мира, но уже работая из Израиля.

Каждый раз я приезжал в Назарет на станцию почти за сутки до начала соревнований, обычно к четырём-пяти часам вечера в пятницу. К этому времени различные конторы, находящиеся в здании, уже прекратили работу, а работники разошлись, так как в пятницу в Израиле короткий рабочий день, а у некоторых свободный перед субботой, всеобщим выходным днём. Михаил Яковлевич встречал меня, передавал ключи от помещения станции и уходил домой, пожелав мне удачи.

Радиолюбительский пикник в Тель-Авиве. Слева направо: Юра-4Z4TA,автор, Давид-4X6DK.

На радиолюбительской конференции в Тель-Авиве. Автор(слева) и Захар-4Z5AX.

Я оставался наедине с самим собой и предстоящими соревнованиями. Неспеша, расставлял и подключал свою привезенную аппаратуру, слушал эфир и делал пробные связи на различных диапазонах, зондируя прохождение. В помещении станции кондиционера нет и летом, в послеобеденное время, было довольно жарко. Выручал большой вентилятор и одетая на голое тело, обильно смоченная водой, футболка.

С заходом солнца, температура на улице быстро падала, начинался прохладный ветер, и в помещении становилось приятно. Перед соревнованиями я старался максимально расслабиться, отключиться от всех мирских забот и выспаться впрок. Поздним вечером я выключал аппаратуру и переходил в находящийся рядом большой спортивный зал, где, сделав высокий настил из толстых матов, застелив привезенной простынёй, положив подушку и одеяло, укладывался на ночлег.

На улице, в канун субботы, воцарялась полная тишина, лишь изредка нарушаемая проездом одинокого автомобиля. Через широкие окна зала далеко внизу был виден утопавший в ночных огоньках, древний библейский Назарет, христианская часть города. Пора отдыхать. До чемпионата остаётся не более 15 часов.

Утром, когда можно бы поспать, почему-то не спится, сказывается многолетняя привычка рано вставать. Встаю с надеждой, что ещё удастся подремать до начала соревнований. Включаю аппаратуру, умываюсь, затем завтракаю, одновременно прослушивая эфир. Окончательно проверяю согласование усилителя с антеннами на каждом диапазоне, делая соответствующие пометки на ручках настройки, и приступаю к приготовлению бутербродов на весь период соревнований.

В качестве питья лучше всего зарекомендовал себя крепкий зелёный чай с большим количеством лимонного сока и мёдом. Такой напиток в охлаждённом виде поддерживает тонус, хорошо бодрит, но не перевозбуждает и способствует высокой работоспособности.

До начала соревнований удаётся поспать ещё часа два с половиной и плотно пообедать. Минут за сорок до начала прослушиваю диапазоны, решая, на котором из них стартовать. Начинается лёгкий «предстартовый мандраж», состояние, знакомое многим спортсменам в различных видах спорта. ВЧ-диапазоны очень оживлённые. Многие участники «забивают» себе частоту заранее, проводя на ней короткие связи задолго до начала соревнований.

И вот 12.00 GMT. Эфир буквально взрывается. Начался 24 часовой марафон. Свободную частоту найти практически невозможно. Во время первого часа соревнований я обычно принимаю тактику сбора множителей по диапазонам. Затем, когда общий хаос как-то упорядочивается, занимаю свободную частоту на одном из диапазонов и работаю на общий вызов.

По мере уменьшения наплыва зовущих станций, перехожу на другие диапазоны. Время от времени поворачиваю антенну для того, чтобы взять новые ITU-зоны, являющиеся множителем. При повороте на северо-восток возникает «рой» зовущих японских станций, которые дают мне мало очков, так как находятся со мной на одном континенте, но отнимают много времени. Снова поворачиваю антенну на северо-запад, боком к Японии, и «рой» исчезает. Европейский «рой» значительно предпочтительнее.

Мои родители - Иван и Мария.

К позднему вечеру на ВЧ-диапазонах европейские станции постепенно пропадают и всю ночь, до утра, проходят американцы. Ночью, при хорошем прохождении, работаю только на ВЧ-диапазонах. Но время от времени отлучаюсь на НЧ-диапазоны для поиска новых множителей.

Однажды работаю ночью на «двадцатке». Хорошо проходит американский континент, и длительное время удаётся держать довольно высокий темп. Но вот один из американцев после связи со мной предлагает перейти на 15 метров, так как там, якобы, исключительно хорошее прохождение. Он назвал частоту и сказал, что будет на ней меня ждать и внесёт мой позывной в DX-кластер. Я засомневался в исключительности прохождения на «пятнадцати», решив, что ему просто нужен там мой множитель, но на всякий случай перешёл.

На «пятнадцати» действительно на моей частоте образовался сумасшедший «pile up» и за два часа работы я провёл около 400 связей. С наступлением рассвета 15-метровый диапазон будто кто-то отключил рубильником, всё пропало враз и я пошёл по другим диапазонам в поисках множителей.

Наступило воскресное утро, а вместе с ним и первый рабочий день недели в Израиле. В шесть часов раздались звонкие голоса уборщиц, стук ведер и прочие звуки, сопровождающие уборку помещений. Комфорт полного одиночества закончился. С привычной работы с помощью «VOX» пришлось перейти на педаль и полностью закрыть дверь.

Вскоре шум стих, так как уборщицы ушли на нижние этажи. Но это длилось недолго. Стали приходить посетители в различные службы, находящиеся в здании. Они блуждали по коридорам, кого-то искали, поминутно открывали дверь, что-то спрашивали, звонил телефон, который пришлось отключить.

С приходом Михаила Яковлевича наступило облегчение. Я на ключ замыкаюсь в радиорубке, а он в соседнем помещении радиокласса принимает людей, приходящих к нему и отвечает на телефонные звонки. Температура в радиорубке растёт и, несмотря на постоянно работающий вентилятор, столбик термометра упрямо ползёт к 30°С. Благодать ночного температурного режима завершилась.

Цифровой магнитофон "CQ MACHINE"

Смачиваю в воде и надеваю на себя футболку, приоткрываю дверь и становится легче. Утреннее прохождение, как правило, не балует. Эфир делается какой-то «вялый». И эта вялость передаётся моему общему настроению. Поиск новых множителей результата не даёт и выручает меня лишь цифровой магнитофон, бодрым голосом посылающий вызовы в эфир.

Время от времени кто-то отвечает, добавляя очки в общую копилку. Часам к десяти по GMT прохождение заметно улучшается и порой удаётся удерживать хороший «pile up». Но время неумолимо движется к финишу, и вот табло электронных часов известило о конце соревнований. Кое-кто по инерции продолжает вызывать, но коллеги ему «хором» сообщают, что уже поздно, соревнования окончены. Весь эфир как-то странно пустеет, Я укладываю в сумки свою аппаратуру, прощаюсь с Михаилом Яковлевичем и уезжаю домой, мечтая выспаться после суток бодрствования и напряжённой работы.